Общая психопатология. Том 1 - Евгений Васильевич Черносвитов

преступники вооружены и без боя не сдадутся. Испытывал голод и жажду (дело было летом в жаркие дни и ночи). После блестящего выполнения оперативной задачи, вернулся в 12 часов к себе домой. Принял душ. Приготовил себе обед, накрыл стол. Около открытого балкона. После обеда, собирался лечь спать, до следующего утра (жил один). Выпил сто граммов красного сухого вина, взял вилкой кусок колбасы, положил вилку с колбасой обратно. Встал. Пошел в другую комнату, где находился его личный пистолет. Взял оружие, вышел на балкон (был в одних трусах) и застрелил пятерых прохожих. Потом вернулся за стол, положил пистолет рядом и продолжил есть…

Перед судебными психиатрам в этом случае стоял главный диагностический вопрос: было ли это состояние патологического опьянения, в котором помрачается сознание, но сохраняется организованная деятельность, или состояние амбулаторного автоматизма? Офицер уснул за столом. Когда его разбудили, ничего не помнил из совершенного в состоянии измененного сознания. Все остальное помнил хорошо…

С точки зрений клинической психиатрии грезы, амбулаторный автоматизм, истерические сумерки и патологическое опьянение – различные состояния и имеют разные синдромы. С точки зрения Общей психопатологии эти состояния объединяются, пусть разными феноменами, но из одного источника. Этот источник в нашей психике неизвестен и загадочен. Великие испанцы, Лев Толстой, Федор Достоевский, Иван Тургенев, Габриэль Гарсия Маркес и Хохе Луис Борхес пытались найти и понять – откуда наши грезы и сны? Где бывает наше «Я», когда спит? Есть ли Дух без «Я» (спит ли Дух)? Логос без «Я»? В отчаянии, племянник Ф. М. Достоевского, поэт Михаил Достоевский написал:

«И сам я сон, который снится,

кому-то, где-то в вышине!».

Вспомним, что сказал кролик Алисе, когда они пробегали мимо черной Королевы, которая спала? «Где бы ты была сейчас, если бы она не видела бы тебя во сне?» М. Ю. Лермонтов за сорок лет до сказок Льюиса Кэрролла (мы еще вернемся к этому) написал «Сон», где предвосхищая открытие Жака Лакана понял и показал «фигуру» сна:

«В полдневный жар в долине Дагестана…» (См. выше)

Август Фердинанд Мёбиус в 1850 г. и Жак Лакан в 1950 году объяснили и бессознательное, и сон, и чтобы было сначала – сон, или явь? Лента Мёбиуса – это объяснение. Но только поэтическая фантазия М. Ю. Лермонтова помогает понять это! Как, кстати, и «схизис», общение субъекта со своим аутодвойником в состоянии патологического триггера! «Психология (как и психопатология – авторы), которую нельзя перевести в математические формулы – ложная психология (психопатология – авторы)» – утверждал Жак Лакан еще в 1973 году.

Наконец, онейроид. С точки зрения представляющих его феноменов, это сон с фантастическими сновидения, почти полностью вытеснившими Явь. Сон с открытыми глазами и с возможностью быть сразу в двух мирах: на 99% в мире сна и на 1% в реальном мире. Человек в онейроиде лежит, обычно на спине, неподвижен и с закрытыми или открытыми глазами. Человек в состоянии онейроида, в той или иной степени увлеченности и охваченности, рассматривает только ему видимые сны, повторяем, на 99% отключившись от окружающей его обстановке. С ним можно вступить в речевой контакт, скорее гипнотического характера, и услышать от него, где он сейчас и что видит? Если он выходит из онейроида, то хорошо помнит все, что с ним приключилось. Критика к пережитому при этом частично или полностью отсутствует. Собственное наблюдение:

Больной, 69 лет, перенесший обширный инфаркт левого желудочка и одновременно инфаркт правого легкого верхней доли, вошел в онейроидное состояние. Он – психиатр с сорокалетним стажем работы в психиатрической клинике, преподаватель психиатрии, профессор. Никогда никакими психическими расстройствами не страдал. По характеру циклотимик. Будучи в онейроиде, находился в «космическом пространстве». Ясно видел звезды, планеты. Легко перемещался с одной звезды на другую. Бродил по млечному пути, высказывал удивление, что «не запылил ноги». Настроение было приподнятое, шутил и острил, когда удавалось вступить с ним в речевой контакт. Удержать контакт больше пяти минут, не удавалось. Но, через некоторое время вновь удавалось вступить в контакт, потрясая больного за плечо. Видел инопланетян. Сообщил, что у них красивые глаза, у женщин красивые груди и половые органы (онейроид носил явно эротический характер). Сообщил, что пытался совокупляться с инопланетянкой, но она от него улетела в другую галактику. Красочно описывал гамму цветов космической пустоты, слышал прекрасные, тихие мелодии. Человеческих голосов не слышал, инопланетяне с ним не разговаривали. Все время находился в положении – лежа на спине, с вытянутыми руками вдоль туловища и прямыми ногами. Позу не менял ни разу, иногда слегка шевелил пальцами рук и ног, губами. Но, желания говорить, рассказывать, что видит, не имел. Критика к своему состоянию полностью отсутствовала. Не осознавал тяжести своего заболевания. Совершенно игнорировал, что у него онейроид, когда пытались воззвать к его профессионализму. В состоянии онейроида находился три дня. Потом умер, не приходя в себя. Вероятно, улетел в другую галактику.

З) Idea fix – бред

Частная психопатология, то есть, психиатрия, совершенно беспомощна объяснить бред. К. Ясперс, как никто другой знавший ограниченность медицинского метода в объяснении феноменов, которые относятся к Общей психопатологии, а бред – это именно такой феномен, поддался соблазну, объяснить бред ревности (на примере Августа Стриберга). Не имея опыта профессионала – психиатра, написал в 1910 году, за три года до «Общей психопатологии», имея два года практики помощника врача и год практики врача-ординатора «Eifersuchtswahn. Ein Beitrag zur Frage: «Entwicklun gainer Personlichkeit» oder «Prozess»? Изначально, как видно из названия, путая бред с манией. Через три года в «Общей психопатологии», где бреду отводится значительное место, он пишет, явно противореча себе, написавшему «Мания ревности»:

«Бред – это одна из тех великих загадок, которые разрешимы только при условии четкого разграничения имеющихся в нашем распоряжении фактов. Если называть „бредом“ любые некорректируемые ложные суждения, то возникает вопрос: кто же тогда не подвержен бредовым идеям? Все мы способны иметь убеждения, а человеку вообще свойственно упорствовать в собственных ошибках. Точно так же нельзя называть „бредом“ те иллюзорные представления, которые в изобилии встречаются у отдельных людей и целых народов: ведь тогда мы низведем до уровня болезни одно из фундаментальных свойств человека вообще».

(К. Ясперс. «Общая психопатология». Практика. М., 1997, стр.243).

И дальше:

«Словом „бред“ повсеместно обозначаются совершенно различные явления. Но лишь придерживаясь чисто поверхностной, ложной точки зрения, можно назвать одним и тем же словом такие абсолютно ничего друг с другом не имеющие явления, как „бредовые идеи“ первобытных народов, „бред“ слабоумных (больных прогрессивным параличом и т.д.) и параноиков. Первобытные народы живут относительно слабо дифференцированной психической жизнью. Мы характеризуем ее в связи с их верованиями, и убеждаемся, что они еще не умеют распознавать восприятия и фантастические представления как феномены, восходящие к различным источникам. Отличающиеся друг от друга логические процессы с их точки зрения, судя по всему, качественно тождественны: например, они делают свои заключения по аналогии, на основании чисто внешних критериев»

(там же, стр. 246).

Карл Ясперс «забыл», как видно из цитируемых его рассуждений, добавить в «логические процессы» возрастной аспект человека. Так, суждения пятилетнего ребенка, тридцатилетнего человека и 70-ти летнего человека, об одном и том же (например, о любви к родителям или Родине), будут не столько различны, сколько «не совпадающими в предмете», как суждения пигмея, над головой которого пролетает самолет, о самолете, и летчика, управляющего самолетом.

Из двух мыслей об одном и том, радикально различающихся «предметом», одна будет не просто ложной, она будет бредовой. Tertium non datur! Это – следуя логике Ясперса. Но вот, что касается религиозных идей? Символов веры? «Бредовое» оказывается socio concordance! Это не так, с точки зрения Общей психопатологии. Феноменология бреда и феноменология веры – различны. Больше того, есть религиозный бред. При этом, феноменология религиозного бреда верующего человека никакого отношения не имеет к его символам веры и ничем не отличается от религиозного бреда «преморбидно» неверующего человека. Но это нельзя объяснить, это можно только понять. Лев Тостой в «Крейсеровой сонате» запутал